Несколько лет назад Вилле Вало написал целое эссе о своих источниках вдохновения для британского журнала Metal Hammer.
О Говарде Лавкрафте:
Когда я был ребенком, у нас дома были сотни книг. Мой папа был заядлым антикваром — он покупал старые газеты и старые книги, правда, не обязательно дорогие. Он просто любил покупать случайные книги на самые разные темы.
Я думаю, что моё знакомство с хоррорами произошло, когда мне было около 12, когда на финском появились переводы произведений Лавкрафта. У нас было несколько сборников его рассказов и новелл, и первые из них, которые я читал, — это «Случай Чарльза Декстера Варда» (1927) и «Хребты безумия» (1931). Потом мне подарили сборник всех его работ, когда мне было около 15, и мне понадобилось семь лет, чтобы я смог прочитать его без словаря на коленях.
В финских переводах язык был очень архаичным, в нем было так много прилагательных, что даже носителям английского языка было бы трудно. Самое классное в Лавкрафте то, что он никогда не бывает слишком откровенным. Это больше о невыразимых ужасах и вещах, которые настолько «извне», что он даже не может их описать, и это заставляет воображение выполнять большую часть работы, что делает эти книги еще более впечатляющими.
В его книгах нет эмоционального содержания, все сконцентрировано на протагонисте, который в конце просто сходит с ума. Ни романтических линий, ни особых диалогов — всё по делу и очень сухо. Но зато архитектуру городов в своих книгах он описывал до квадратного миллиметра. Действительно сумасшедшие истории, и предложения такие чертовски длинные, что нужна целая вечность, чтобы переварить их у себя в голове! Это кафкианский стиль, а Кафка — еще один великий писатель, которым я увлекался в детстве. Я обожал все эти фантастические истории в детстве. Это было моё знакомство с фантастикой.
Об Эдгаре Аллане По и актере Винсенте Прайсе:
Я увлекся По из-за экранизаций Роджера Кормана с Винсентом Прайсом, которые показывали по телевизору. Первыми, что я увидел были «Маска красной смерти» и «Гробница Лигейи» (обе сняты в 1964 году). Не пересматривал «Гробницу…» уже много лет, но, несмотря на время, яркие моменты отпечатываются в вашей памяти на всю жизнь. Помню, что фильм начинается с похорон. Такие мрак и угрюмость — сейчас это напоминает мне о дум-метал группе Cathedral и их фронтмене Ли Дорриане. Такая классика! Экранизация «Падения дома Ашеров» (1960) тоже великолепна. Первые кадры просто чудесны: стук в дверь, она открывается, и Винсент Прайс вопрошает: «Что всё это значит?» Фантастика!
Это были времена библиотек — еще не было никакого Amazon, да и денег у меня не было. Происходило так, что ты видел экранизацию По по ТВ, шел в библиотеку, вставал в лист ожидания и ждал, когда книга освободится. Можете представить, чтобы дети делали такое сейчас? Они бы сошли с ума!
Я впервые увидел Винсента Прайса именно в фильмах Кормана. Старых черно-белых фильмов с ним, где он кумер для подростков, я не видел. Всегда считал его идеальным актером фильмов ужасов, хотя позже, в 1980-х, он снялся в отличной драме «Августовские киты» вместе с Бетт Дэвис. Мне всегда нравился его акцент, тембр его голоса, у него потрясающий голос. Винсент Прайс был моим кумиром. И я долго хотел сделать татуировку, посвящённую ему.
Когда мы записывали альбом «Screamworks: Love In Theory And Practice Chapters 1-13», произошел забавный случай. В Калифорнии была старая церковь, имущество в которой перед сносом распродали, и Винсент купил несколько скамеек и несколько витражей. Когда он скончался, его дочь продала на eBay много вещей из его частной коллекции. Мне удалось достать кусок витража из той церкви. Он свисал с потолка, когда мы записывали этот альбом. Он не причудливый и без примечательного орнамента, но для меня это важная реликвия.
О группе Fields of Nephilim и первом знакомстве с металом
Я был и остаюсь большим поклонником Карла Маккоя и группы Fields of Nephilim. Они использовали в своих песнях мотивы из Лакврафтовских рассказов о Ктулху. конкретно, например, песня «The Watchman» с их второго альбома «The Nephilim» (1988). Хотя в подростковом возрасте я никогда не задумывался о том, что эту темную сторону в себе можно развивать. Но я также слушал Carcass и Napalm Death, после чего больше увлекся металом. Эти группы для меня были саундтреком для моих фантазий, вдохновленных книгами Эдгара Аллана По.
Об эпохе VHS-кассет
Помню, однажды папа нашел в мусорном баке четыреста выброшенных VHS-кассет. Кто-то их выкинул, а я потом смотрел их всё детство. Так я открыл для себя Луиса Бунюэля и Федерико Феллини. Миге (бас-гитарист HIM Микко Паананен) и я доставали хорошие кассеты с хоррорами, потому что у нас были нужные знакомства. Большая часть из них попадала в Финляндию из Нидерландов, где ничего не подвергалось цензуре. Это было похоже на то ожидание, когда ты ждешь, когда твоя любимая группа выпустит пластинку на виниле, а это случится уже завтра в 8 утра. Что-то в стиле: «Псс, хей, я слышал. что ты можешь к выходным подогнать кассету с «Зловещими мертвецами»?». Когда я впервые смотрел «Зловещих мертвецов», это была уже не раз переписанная копия копии с оригинальной кассеты. Разглядеть нормально, что вообще происходило в фильме, было не так просто, но это всё равно так захватывало. Многих таких ощущений не хватает сейчас, когда любые вещи можно получить мгновенно. Мы всё просмотренное переписывали себе, и я собрал большую коллекцию фильмов ужасов. В том числе фильм «Восставший из ада». Мы с Миге настолько по нему фанатели, что я потом специально встречался с актером Дагом Брэдли, сыгравшим Пинхеда.
О Type O Negative
Надеюсь, что HIM получалось создавать ощущение соприкосновения с чем-то потусторонним. Это получается у лучших групп. Type O Negative удалось создать действительно странную комбинацию. У них был своеобразный юмор, одновременно жуткий и вёселый. Секс, секс и в то же время страх, испуг. Питер Стил — одна из моих икон, точка. В своей музыке он экспериментировал, пытаясь найти идеальный баланс между чем-то действительно красивым, чем-то действительно меланхоличным и чем-то действительно тяжелым, мощно действующим.
О Дарио Ардженто
Когда я впервые посмотрел «Суспирию», я увидел связь с фильмами Роджера Кормана. Хотя истории очень разные, но можно было понять, как один визуальный стил развился из другого. Долгое время HIM использовали саундтрек из «Суспирии» в качестве вступления на наших концертах. Я любил группу Goblin и большинство фильмов Ардженто. Это итальянская прог-рок группа, и всё, что они записывали самостоятельно на мой взгляд дерьмо, но музыка, которую они писали для фильмов Дарио великолепна.
Что касается фильмографии Дарио, один фильм у него может быть великолепным, а следующий чем-то очень странным. В этом отношении он похож на Дэвида Кроненберга, еще одного великого режиссера. Дарио работал во многих разных жанрах, не только в жанре ужасов, но снимал нуары, например, если вспомнить такие ранние фильмы, как «Птица с хрустальным оперением» (1970) и «Кошку о девяти хвостах» (1971). Но даже если бы он снял только «Суспирию», этого было бы достаточно. Мы даже связывались с ним, чтобы он снял нам клип. Было бы круто иметь в своей клипографии видео, которое мы бы сами боялись смотреть! Визуально HIM не копировали его стиль, но фильмы Дарио определенно одна из вещей, которая заставила меня задуматься, насколько важен этот аспект в нашей музыке. Например, когда мы доделывали наш дебютный альбом, мы повесили в студии его уже готовую обложку, и смотрели, подходит ли музыка этому визуальному образу. Всегда должна быть связь между.
О Джоне Карпентере и фильме «Хэллоуин»
На альбоме «Tears On Tape» вступление к первому треку Unleash The Red очень похоже на музыку режиссера Джона Карпентера. В моем детстве были «Пятница 13-е», «Кошмар на улице Вязов» и всякие другие слэшеры, которые какое-то время были забавными, но мне всегда нравились вещи, которые были действительно жуткими, психологически пугающими. «Хэллоуин» — один из самых страшных фильмов всех времен: съемка глазами злодея, звук дыхания Майкла Майерса и музыка Карпентера. Он действительно великий композитор.
В «Хэллоуине» хватает жестокости, но многое происходит за кадром, и это самый эффективный способ напугать людей — не показывать что-то. Как и в случае с Лавкрафтом, люди позволяют своему воображению играть со своими самыми большими страхами. Там есть сцена, где Джейми Ли Кертис курит косяк в своей машине, прежде чем начнется резня, а по радио играет песня Blue Öyster Cult «Don’t Fear The Reaper». Речь идет о создании зловещего настроения.
Смотреть также:
Чтобы увидеть новость полностью, перейдите на полную версию страницы